VIP значит вампир. (Трилогия) - Страница 280

280

Вацлав

Франтишек не соврал. Лифт унес Гончего из подземной обители вампиров в подвал одного из заколоченных домов Градчан. Шахта лифта оказалась замаскированной в дальнем углу под стенной шкаф, заваленный старым барахлом. Если бы кто из любопытных и заглянул сюда, наткнулся бы на рухлядь и на том и остановил бы свои поиски, не добравшись до потайного люка.

Выйдя из лифта, Вацлав помедлил у автоматически закрывшихся дверей, борясь с желанием вернуться. Оставить Жанну одну — плохая идея. Тем более после того сражения с невидимыми призраками, которое она устроила в подземелье. Еще тогда он хотел сразу же увести ее оттуда, отменив встречу с пражанами, но появился Франтишек, и уйти незамеченными не удалось. Как выяснилось, их уже ждали. Точнее, не их — его. Вот почему он за два века после тех событий ни разу не посещал Прагу. Хотел, чтобы о нем забыли. Но его прошлое не давало ему на это никакого шанса. Как воспримет это Жанна, когда все узнает? Разозлится, что скрывал от нее? Решит, что он ей не доверяет? Поймет ли, что он бежал от этого всю жизнь, стараясь забыть? Или станет умолять принять предложение Адама и Франтишека? Ведь именно ради этого Франтишек подал Адаму идею задержать Жанну. Если нельзя воздействовать на него прямо, они постараются докопаться до него через Жанну.

Лифт загудел, двинувшись вниз. Вацлав растерянно оглядел стенки шахты, но не обнаружил кнопки вызова. Наверняка она тоже была надежно замаскирована. Желание вернуться за Жанной вспыхнуло еще острее. Не надо было ее там оставлять, ох не надо. Но только что он мог поделать, когда она сама решила остаться с пражскими вампирами? Не мог же он взять ее в охапку и силой выволочь оттуда! Хотя… что скрывать… хотелось. Теперь же остается надеяться, что призраки ее одолевать не будут, а в остальном вампиры не посмеют причинить ей вреда.

Возвращаясь из Градчан, Вацлав не стал брать такси. Путь отсюда до отеля был неблизким, но ему было некуда и не к кому торопиться. Потянуло пройтись пешком по давно знакомым улицам. Он не был в Праге долгих сто девяносто шесть лет, с тех пор как умерла Эвелина. За это время сменилось десять поколений и город изменился до неузнаваемости. Старинные дома обросли современными вывесками и неоновыми огнями. Всюду, куда ни глянь, на потемневших от времени фасадах цветные заплатки вывесок: обмен валют, банки, рестораны, пиццерии, Интернет. Между зданиями протянулись телефонные провода и сетевые кабели, а вдоль дорог — дорожные знаки. По вековой брусчатке там, где раньше цокали подковы лошадей, теперь проложены трамвайные рельсы и пешеходные зебры. Вдоль обочин, где раньше ожидали пассажиров извозчики, ныне выстроились десятки машин, а на углах улиц стоят рекламные щиты.

Он с трудом отыскал дом отца. Дважды прошел туда–обратно, прежде чем понял, что неосвещенное аварийное здание, затянутое зеленой сеткой, — его родовое гнездо. Смотреть на то, как некогда богатый и процветающий дом, принадлежавший градоначальнику, обветшал и обвалился, было больно. В этом была и его вина. После его отъезда из Праги отец прожил шесть лет. Он передал бразды правления следующему градоначальнику и медленно угасал — одинокий, потерявший смысл жизни, не имеющий наследников и внуков. Вместе со смертью хозяина, вероятно, стал разрушаться и дом, в котором выросло не одно поколение их семьи. Теперь, если повезет, здание восстановят и продадут какому–нибудь банку или ресторану. А может быть, просто снесут, чтобы расчистить место под новодел в готическом стиле, который впишется в исторический облик Праги. И дом, хранивший историю их семьи, навсегда исчезнет с карты города. Темные провалы окон, лишенные стекол, казалось, смотрели на него с укором. Если бы он захотел, то смог бы найти денег на покупку дома и его восстановление. Или мог повлиять на то, чтобы здание признали историческим памятником и сохранили. Но слишком жестоким было его прошлое, чтобы держаться за него. Быть может, когда этого дома не станет и на его месте вырастет другой, прошлое отпустит? Отвернувшись, Вацлав быстро зашагал прочь.

Дойдя до пивной «У святого Томаша», он замедлил шаг. Воспоминания загульной, хмельной юности пронеслись перед глазами, как кадры современного видеоклипа. Пиво рекой, пирушки до утра, веселые товарищи, доступные женщины… Как давно это было — в другой жизни. До того, как он встретил Эвелину, до того, как стал вампиром.

Из пивной вывалилась толпа молодежи, и на улице сразу сделалось шумно. Парни обсуждали, где продолжить веселье, и, глядя на их юные веселые лица, Вацлав вдруг ощутил все свои двести двадцать лет. Когда–то он был таким же, как они, но то время ушло без возврата. Посовещавшись, компания двинулась в сторону Карлова моста, собираясь продолжить веселье в одном из ночных клубов Старого города.

Вацлав же не стал торопиться в центр, направившись к Мала Страна. Ноги сами повели его по знакомому маршруту. Главное — не смотреть по сторонам, иначе запутаешься в незнакомых вывесках и преобразившихся после реставрации домах. Просто идти. Идти, пока ноги не выведут к памятным местам.

Через четверть часа Вацлав свернул в тихий переулок, куда не заходили туристы и куда не долетал гул машин и шум голосов. Казалось, время здесь остановилось, и из двадцать первого века с его неоновыми вывесками и вереницей припаркованных машин он угодил прямиком в девятнадцатый, где все так же тускло горели уличные фонари и, казалось, вот–вот донесется стук копыт и из–за поворота появится извозчик. Именно здесь он впервые встретил Эвелину.

280