VIP значит вампир. (Трилогия) - Страница 323

323

В тот миг, когда Мэри с диадемой королевы в рыжих кудрях с ликованием кружилась в объятиях Тома на школьном балу, Джессика, запершись в своей спальне, солеными от слез губами глотала третью горсть валиума.

Свое восхождение на пьедестал нью–йоркской «королевы сплетен» Мэри Саливан начала в двадцать лет со смены имени. Она очаровывала, забавляла, удивляла. Она сделалась желанной гостьей в самых знаменитых семьях большого города. Для нее были открыты двери всех особняков на Манхэттене. Ей доверяли секреты, а Пандора запасливо складывала их в свой ларчик, чтобы в один прекрасный день выпустить из них сенсационную сплетню, которая изменит многие судьбы. И когда час пробил, полетели многие головы. За воцарение Пандоры было заплачено чужими разводами, инсультами, арестами и полным банкротством — личным и финансовым.

Имя Пандоры прогремело на весь Нью–Йорк, и с тех пор началось ее триумфальное правление, при котором в руках Пандоры оказалась сосредоточена самая важная власть — информация и общественное мнение. Через пять лет среди нью–йоркской элиты не было бы никого, кто не знал Пандоры, и хватило бы пальцев одной руки, чтобы посчитать тех, кто ее не боялся. И все это были люди, чья бешеная популярность осталась в прошлом после некоего громкого скандала, к которому приложила свою руку хитроумная рыжая бестия.

Пандора не только повторила успех своей знаменитой прабабки Мэри, но и пошла еще дальше. В век высоких технологий сплетня может облететь весь мир со скоростью звука. Что уж говорить об одном Нью–Йорке? У Пандоры был популярный блог, который она регулярно вела. У нее была своя колонка в популярной газете и свой штат прикормленных репортеров (не говоря уже о многочисленной прислуге ее знакомых — нянях, горничных, дворецких, садовниках, водителях). Каждая сенсация, нарытая журналистами, сначала попадала в руки Пандоры. И там уже только от нее зависело, дать скандалу огласку, растоптав чем–то не угодившего ей человека, или договориться с репортером о том, чтобы эта история никому не стала известной, и тем самым оказать услугу тому, к кому она благоволила. В том, что касалось переговоров и наговоров, Пандоре не было равных. Ее дар красноречия мог убедить любого.

Поэтому не было ничего удивительного в том, что однажды на вечеринке, которую устраивала Пандора в своих апартаментах на Манхэттене, появился обаятельный француз с проникновенным взглядом и искусительной улыбкой. Его привела Абигейл — ослепительно юная топ–модель, билбордами с фотографиями которой в ту пору был увешан весь Нью–Йорк. Своим успехом Абигейл была во многом обязана покровительству Пандоры.

Иногда Пандоре надоедало быть злым гением, и она разнообразия ради примеряла мантию доброй феи, как правило выбирая какого–нибудь неудачника и за считаные дни превращая его в звезду. При отсутствии таланта такие «счастливчики» недолго держались на плаву и вскоре скатывались в пропасть еще более глубокую, чем та дыра, из которой их вытащила Пандора. Но рыжей интриганке это уже было совершенно неинтересно. Главное, что на какое–то время ей удавалось бросить вызов общественному мнению и заставить всех зачитываться никчемной книгой бесталанного писателя или восторгаться чудовищной игрой бездарной актрисы.

Судьбу Абигейл решил случай. Пандора заехала в модельное агентство к приятельнице Вирджинии, и первое, что она увидела в ее кабинете, были фотографии Джессики Миллер, не изменившейся ни на день с выпускного класса. Белокурая Джесс была так же очаровательна, как восемь лет назад. Но это невозможно! Пандора сама присутствовала на похоронах Джессики, роняя слезы на белые лилии — не потому, что ей было жаль или она винила себя в ее смерти, а потому, что этого от нее ждали. Все–таки все продолжали считать ее лучшей подругой Джессики. И вот теперь в кабинете Вирджинии лежат свежие фотографии Джессики, датированные вчерашней датой, а сама Джессика не постарела ни на день. Даже у Пандоры с окончания колледжа появились мимические морщинки, с которыми она не без успеха борется, проходя курс процедур у лучшего косметолога Манхэттена, к которому записываются голливудские звезды. А эта дрянь Джесс все так же свежа и юна!

— Откуда это у тебя? — Стараясь не выдать дрожи, Пандора кивнула на снимки.

— Нравится? — улыбнулась Вирджиния. — Это наша новая звезда — Дороти. Правда, она неотразима?

— Дороти? — переспросила Пандора, успокаиваясь и находя на фотографии различия со своей одноклассницей — другая форма бровей, ямочки в уголках губ, более острый подбородок, родинка на виске. — И сколько ей лет?

— Шестнадцать. Она только что приехала в Нью–Йорк из Канзаса. Это просто чудо, что она сразу пришла к нам, — Вирджиния выглядела взволнованной и воодушевленной. — Ты только посмотри, какая натуральная красота, какие изящные черты. Вот увидишь, это девочка станет самой известной топ–моделью Америки, не пройдет и года!

И в тот момент Пандора твердо решила, что она сделает все для того, чтобы этому не бывать. Дороти отправится в свой Канзас, поджав хвост. Ибо Пандора не позволит, чтобы пигалица с лицом негодяйки, которая увела ее первую любовь, стала любимицей Америки.

Пандора призвала все свое красноречие, чтобы убедить Вирджинию в том, что ставка на Дороти станет серьезным промахом в карьере приятельницы, что подобная внешность сейчас не в моде и индустрии красоты нужно что–то новое и экзотичное, и если Вирджиния найдет такое лицо, то поймает птицу удачи. По мере ее пылкого монолога приятельница мрачнела на глазах.

323