VIP значит вампир. (Трилогия) - Страница 335

335

— И вы ему разрешали? — оцепенела я.

— Он кое–что делал для Клуба, так что ему давались поблажки, — сухо ответил Вацлав. — С вампирами, как понимаешь, его штучки не проходили, и его дар, редчайший, кстати, среди нас, не считали опасным. У Филиппа была удивительная способность к эмпатии, он тонко чувствовал эмоции и желания людей и вампиров. Старейшины не раз обращались к нему с просьбой просканировать того или иного вампира или человека. Но дар Филиппа тоже не был слиянием — он мог лишь почувствовать, что у человека на сердце, управлять чужой волей он не мог. — Помолчав, Вацлав тяжело добавил: — В Пражском договоре отдельно прописан пункт о слиянии. Вампир, который овладеет им, обязан немедленно поставить в известность старейшин местного Клуба, иначе автоматически становится преступником. Если же Гончий станет свидетелем подобного воздействия, он должен немедленно взять объект под стражу.

Мне показалось, что в мое сердце всадили обойму из пистолета.

— Ты собираешься меня арестовать? — глухо спросила я.

— А разве у меня есть на то причины? — тихо откликнулся он. — Я ничего не видел.

— Тогда посмотри. — Я стремительно оглядела собравшихся: со времени нашего появления народу значительно прибавилось, и выбор расширился. Что бы такое устроить? Заставить вон ту брюнетку в коротком черном платье вылить шампанское в лицо соседки? Не надо быть телепатом, чтобы понять, что за ее фальшивой улыбкой лютует ненависть. Но нет, какое право я имею вмешиваться в чужую жизнь. Подбить фотографа станцевать стриптиз? Нет, нельзя выставлять человека на посмешище.

— Не надо. — Вацлав предупреждающе тронул меня за плечо.

— Смотри, — прошептала я, остановив взгляд на эффектной блондинке с высокой прической, заколотой шпильками, в сиреневом платье с глубоким вырезом на спине, которая с улыбкой приняла бокал из рук своего мужественного кавалера. Какое там основное отличие слияния от гипноза — отсутствие зрительного контакта? Девушка стояла спиной к нам. — Сейчас она распустит волосы.

Мгновение — и это уже я держу бокал, отпивая из него глоток, и возвращаю его своему спутнику. Какая дурацкая идея сделать вечернюю укладку! Пальцы нащупывают шпильки и начинают проворно вынимать их из прически, выпуская на свободу тяжелые густые пряди. Не больше минуты — и вот уже локоны красивым каскадом рассыпались по плечам, а ненужные шпильки летят в сумочку «Луи Виттон»…

— Прекрати. — Вацлав тряхнул меня за плечо, и я вернулась. — Я тебе верю. Что дальше?

— Арестуй меня. — Я с вызовом вскинула глаза.

— Дурочка. — Он до боли стиснул меня за плечи. — Я же защитить тебя хочу. Ты хоть понимаешь, чем тебе это грозит? Ты же ходячее психотропное оружие. Ты осознаешь, какая власть в твоих руках?

— Да что в этом такого–то? — зашипела я. — Можно подумать, вы и так не заставляете людей плясать под свою дудку? Вы ведь умеете гипнотизировать?

— Гипноз — не то же самое, что слияние. Как же тебе объяснить. — Вацлав запнулся, — это как кирпич и снайперская винтовка. И то и другое — оружие. Но чтобы оглушить кирпичом, надо оказаться рядом с объектом, и тогда поблизости будет уйма свидетелей. А винтовкой можно «снять» человека на расстоянии и уйти незамеченным. Про эффект я уже не говорю. Кирпич — орудие непредсказуемое. А винтовка бьет точно в цель. Понимаешь?

— Немного, — растерянно кивнула я.

— Гипноз — тот же кирпич, — нетерпеливо пояснил Вацлав. — Слияние — та же винтовка. Чтобы ударить по человеку гипнозом, нужен зрительный контакт. Для слияния достаточно просто видеть объект, даже на большом расстоянии. Эффект гипноза нельзя предугадать. Человек может оказаться невосприимчивым к воздействию. Слияние действует на всех. Гипнотизируя, приказываешь. А сливаясь с объектом, сам становишься им и выполняешь задуманное. Загипнотизированный впоследствии всегда сознает, что подвергся воздействию. Тот, к кому применили слияние, объясняет свои поступки временным помутнением рассудка, как будто на него что–то нашло. Но ему и в голову не приходит, что над ним кто–то поработал. Кроме того, загипнотизировать можно только человека. Слияние можно применить и к вампиру.

Кажется, я начинала сознавать. Применив слияние, можно повлиять на решения старейшин, смягчить приговор Гончих, совершить убийство чужими руками, вмешаться в политические интриги… Вот только ничего этого я делать не собиралась. Но кто же мне поверит? Вот ведь влипла! Прежде меня считали потенциально опасной психопаткой только потому, что во мне течет кровь Жана. И я даже не успела предъявить миру своих двенадцать кровных сестричек, безупречная репутация которых переломила бы общественное мнение обо мне, как на меня свалилась еще большая напасть.

Блондинка в сиреневом повернулась к нам лицом. Ее кожа оказалась совсем бледной, а глаза — светлыми. Губы, покрытые розовым блеском, внезапно тронула загадочная улыбка. Она отсалютовала нам бокалом, и у меня на лбу выступила испарина.

— Она все поняла? — выдавила я.

— Она вампир! И приветствует своих. — Вацлав ответил ей, приподняв свой бокал, а затем резко повернулся ко мне и приглушенно прорычал: — Жанна, ну что ты за ходячая неприятность?! Только ты из всех людей в зале для демонстрации своих способностей могла выбрать вампира!

— Ты хочешь сказать, это оно? — слабо уточнила я. — Слияние?

Он отрывисто кивнул, и пол под моими ногами пошатнулся.

— Да уж, ты меня убедила на все сто процентов.

— Что же теперь делать? — Я в смятении подняла взгляд на Вацлава.

335